История Ксении Безугловой — это мощный разрыв стереотипа, каким может быть человек, прикованный к инвалидной коляске. В ее послужном списке сегодня титул «Мисс мира-2013» среди девушек на инвалидных колясках, работа в совете по вопросам попечительства в социальной сфере при Правительстве РФ, комиссии по делам инвалидов при Президенте РФ и даже свой Благотворительный Фонд «Возможно все». 

Но кажущаяся легкой жизнь красавицы, обласканной успехом, на «до» и «после» в 2008 году разделила автокатастрофа. В этот самый трудный для себя период жизни она ждала ребенка, но вопреки рекомендациям врачей отказалась прерывать беременность. В феврале 2009-го родила дочь Таисию. Сейчас в семье, в которой муж носит свою любимую на руках в буквальном и переносном смысле, уже трое детей.  

«Прецедент» взял интервью у Ксении Безузловой. Спойлер: это не мотивационный материал, но он поменяет вашу жизнь.

— На улицах российских городов чрезвычайно редко можно встретить человека в инвалидной коляске? Как получилось, что мы живем в такой нецивилизованной стране?         

— Мы гораздо позже, чем другие страны ратифицировали конвенцию ООН, вступив на этот путь развития дорожных карт по доступной среде. На 30 лет позже. В такой большой стране как наша, нельзя все сделать по щелчку пальцев. Другой вопрос в проблемах реализации проектов. Чем дальше ты отъезжаешь от Москвы, тем сильнее ты зависишь от некомпетентных людей, которые представляют регионы.  Но именно социалка показывает уровень культуры и цивилизованности социума. 

— Когда произошла авария, как часто ты задавала себе вопрос «За что»?

— На моем сегодняшнем месте я могла позволить себе всего лишь один вопрос «для чего это случилось со мной». Я знаю, что любая жизненная ситуация дается для того, чтобы стать улучшенной версией себя. Чтобы из негативной жизненной ситуации получить точку роста. Для меня эта трагедия стала самой большой точкой роста, я самый свой большой «минус» превратила в самый большой «плюс». 

— Сколько лет жизни потребовалось, чтобы понять, что Вы не сможете встать на ноги?

— Четыре года жизни, ежедневного труда, ежедневной борьбы и попыток встать на ноги снова, снова и снова…

— Вы повторяете эти попытки сейчас?

— Сейчас уже нет. Я живу здесь и сейчас, просто держу себя в правильной физической форме. Я делаю все для того, чтобы в момент, когда произойдет скачок в медицине и  науке, быть готовой встать на ноги. 

— Многие ли Вас предали тогда? 

— Меня не предал никто. Я всегда знала, что наше окружение мы формируем сами. И я сумела сформировать такое окружение, в котором не только я нуждалась, но и наоборот. У инвалида есть выбор, вести себя так, что все разбегутся как тараканы или собраться и вести себя так, что с таким человеком, даже в инвалидности, будет хорошо.  

— Ваш близкий человек, как переживал эту историю? Страха не было его потерять?

— Нет. Я всегда выбирала такую стратегию своего женского поведения, чтобы рядом со мной моему мужчине было хорошо, чтобы ему никогда не пришло в голову меня на кого-то променять. 

— У Вас наверняка была коллекция туфель, что Вы с ними сделали?

— Сначала я расставила их на видные места, чтобы они меня стимулировали встать на ноги. Я очень любила каблуки. Потом просто раздала подружкам… и они разлетелись как-то. Кстати, сейчас у меня коллекция обуви еще больше, чем была тогда. Из разряда плюсов то, что моя обувь сейчас всегда новая. Моим любимым ботинкам пять лет, и они абсолютно так же выглядят. Это круто, когда отбираешь часть обуви, которую ты уже точно не будешь носить и даришь их. 

— Часто ли у людей, оказавшихся в Вашей ситуации, возникают иждивенческие настроения?

— Это очень серьезная проблема. Вывести человека с инвалидностью из зоны комфорта очень трудно. Убедить его, что жизнь в его руках, практически невозможно. У человека есть официальное подтверждение всех его неудач — это свидетельство об инвалидности. Это формальное оправдание того, что дает ему право всю жизнь ничего не делать. И при всяком удобном случае говорить: «Я инвалид и у меня в этой жизни ничего не получится!». И только небольшая часть мотивированных людей каждый день преодолевают ступеньки на своих колясках, чтобы выйти из плена своей квартиры. Я знаю лично параолимпийского чемпиона, который каждый день сам спускается по ступенькам на коляске и каждый день поднимается обратно. 

— Вы член комиссии по делам инвалидов при Президенте РФ. Вас никогда не обвиняли в том, что вы человек при власти?  

— Для меня это только инструмент, который позволяет решать какие-то задачи. Я считаю, что тратить время на неконструктивную критику власти бессмысленно. 

— А что скажете о примере Чулпан Хаматовой, которую многие критиковали за поддержку Путина во время выборов... 

— Я не получила такой прямой поддержки, к сожалению, или, к счастью. Но история Чулпан Хаматовой для меня — это вдохновение, не сдаваться под натиском хейтеров, которые мы пишут, к примеру, то, что моя инвалидность — придуманный фейк ради пиара. 

— Насколько адекватна терминология, которая используется в России?

— Слова, конечно, имеют большую энергетику и позитивную и негативную. Вот у нас сейчас целое движение образовалось против слова «инвалид». Предлагают, к примеру, вариант «человек с инвалидностью». Я не против того и другого. В английском языке есть термин «дизейбл». Я считаю, что все должно называться своими именами. Когда мы говорим инвалид, все понятно, не надо бояться этого слова.  

Благотворительный Фонд Ксении Безугловой «Возможно все» был создан в 2014-ом году. Сейчас он имеет свои филиалы на Дальнем Востоке, в Сибири, Израиле, на Урале. В мае этого года Фонд «Возможно все» появился и в Новосибирске.  

Если у вас есть история, которой вы бы хотели поделиться с «Прецедентом», пишите к нам в редакцию через кнопку «Пиши в Прецедент» на главной странице, на почту S.Voronkova@precedent.tv или через мобильные приложения WhatsApp и Telegram на редакционный номер 8 996 543-87-14.